Часть 1
Основы рынков электроэнергии
Глава 1-1 Зачем нужно дерегулирование?
Глава 1-2 Что нужно дерегулировать?
Глава 1-3 Определение цен на мощность, электрическую энергию и установленную мощность
Глава 1-4 Предложение и спрос на рынках электроэнергии
Глава 1-5 Что такое конкуренция?
Глава 1-6 Маржинальные затраты на рынках электроэнергии
Глава 1-7 Структура рынка
Глава 1-8 Архитектура рынка
Глава 1-9 Разработка и тестирование правил рынка
Глава 1-1
Зачем нужно дерегулирование?
Склонность к мене, торговле, к обмену одного предмета на другой ... присуща всем людям.
Адам Смит
Исследование о природе и причинах богатства народов 1776 г.
Вначале была конкуренция — жесткая и неэффективная, с 1887 г. по 1893 г. в одном только Чикаго были образованы двадцать четыре компании на базе центральных электрических станций1. В условиях вторжения распределительных электрических сетей различных владельцев в одни и те же районы обслуживания конкуренция была жесткой, а затраты очень высокими. В 1898 г. Сэмуэл Инсэлл (Samuel Insull), избранный в том же году президентом Национальной электроосветительной ассоциации (НЭОА) (National Electric Light Association) решил эти проблемы, приобретя монополию на все централизованное производство электроэнергии в Чикаго. В своем историческом президентском обращении к НЭОА Инсэлл не только объяснил, почему электроэнергетический бизнес является «естественной монополией», но и почему он должен регулироваться и почему это регулирование должно осуществляться на уровне штатов, а не на местном уровне. Инсэлл утверждал, что особые монопольные права должны сочетаться с введением общественного контроля, при котором все установленные государственными органами тарифы за услуги по электроснабжению основывались бы на затратах и обоснованной прибыли.
Эти идеи шокировали его коллег — управляющих энергетических компаний, но они во многом послужили основой для принятия в штатах Нью-Йорк и Висконсин в 1907 г. специальных законов по вопросам регулирования, предусматривающих создание в этих штатах первых двух комиссий по регулированию компаний общего пользования (public utilities).
Реформаторы Прогрессивной эры2 также оказывали поддержку идеям введения регулирования, хотя они почти в той же мере поддерживали муниципальные энергетические компании3. Их намерение ограничить прибыли монополий противоречило желанию Инсэлла держать прибыль на уровне выше конкурентного, но обе стороны соглашались, что конкуренция была неэффективной и что поставки электроэнергии являются деятельностью, осуществляемой в условиях естественной монополии4.
В масштабах отдельного города система электроснабжения является естественной монополией и требует регулирования или должна находиться в муниципальной собственности, но с развитием технологии передачи электроэнергии открылись новые возможности для торговли и конкуренции. Самые первые электроэнергетические компании, например компания Браша (Brush’s company), освещавшая Бродвей в Нью-Йорке в 1880 г., совмещали функции производства и распределения электроэнергии и фактически продавали свет, а не электрическую энергию. Эдисон (Edison) вначале занимался тем же самым, устанавливая электрические лампы в освещаемых им домах и взимая плату по числу установленных ламп. В 1886 г. компания Вестингауз (Westinghouse) предложила для внедрения в Соединенных Штатах технологию высоковольтной передачи переменного тока, и к 1892 г. компания Эдисон Южная Калифорния (Southern California Edison) уже эксплуатировала 10-киловольтную линию электропередачи длиной 28 миль. Она стала неотъемлемой частью активов этого предприятия, обеспечивающего комплексные услуги по электроснабжению.
Интегрированные компании общего пользования оставались естественными монополиями много лет, в течение которых продолжалось развитие сети высоковольтных линий передачи, осуществляемое в основном в целях повышения надежности электроснабжения. В конечном итоге вся восточная часть Соединенных Штатов и восточная часть Канады были охвачены единой синхронизированной энергосистемой переменного тока. Работая на очень высоком напряжении переменного тока, эта система оказалась способной передавать электроэнергию на большие расстояния с достаточно малыми потерями, часто меньше трех процентов на тысячу миль.
К тому времени, когда развитие межсистемных линий передачи сделало продажу электроэнергии на большие расстояния возможной, регулируемые вертикально интегрированные компании уже обеспечили собственными силами поставки электроэнергии в рамках своих зон обслуживания. Поэтому межсистемная торговля развивалась медленно, но существование межсистемной сети создало условия для процессов дезинтеграции (функционального разделения вертикально интегрированных компаний) в электроэнергетической отрасли5.
Производство электроэнергии теперь могло быть выделено в самостоятельный конкурентный сектор с сохранением других составляющих частей электроэнергетических систем в качестве регулируемых монополий. К началу 90-х гг. под влиянием общей тенденции к дерегулированию процесс вертикальной дезинтеграции на рынках электроэнергии охватил несколько стран. В настоящее время более чем 12 частично дерегулированных рынков электроэнергии действуют, по меньшей мере, в 10 странах, причем несколько таких рынков — в США.
Несмотря на очевидные успехи многие фундаментальные проблемы остаются. После 10 лет работы опыт функционирования рынка электроэнергии Великобритании был признан не вполне удачным, а его правила работы были полностью изменены. За один-единственный год рынок Калифорнии обошелся своим покупателям в сумму большую, чем они надеялись сэкономить за 10 лет. Провинция Альберта (Канада) встревожена результатами недавнего аукциона на права использования генерирующих мощностей6, который принес значительно меньший доход, чем планировалось. В Нью-Йорке ценовые пики в 2000 г. достигали более 6000 долл./МВт-ч, а в Новой Англии системному оператору пришлось закрыть свой рынок мощности из-за серьезных проблем с рыночной силой. Но эти проблемы начального этапа не доказывают, что дерегулирование обречено; ряд рынков функционирует хорошо. Необходимо внимательнее рассмотреть основные аргументы «за» и «против» дерегулирования, чтобы объяснить, почему таких противоречивых результатов следовало ожидать.
Краткое содержание главы 1-1.
Прогресс в системах передачи электроэнергии в большей мере, чем изменения в технологии её производства, способствовал тому, что оптовая торговля электроэнергией в значительной степени потеряла свойства естественной монополии. В сфере производства электроэнергии стала возможной замена регулируемых монополий свободными оптовыми рынками. В принципе такие рынки могут быть эффективнее, чем регулирование старого типа. Вместе с тем опыт Калифорнии доказал, что плохо проведенное дерегулирование электроэнергетики может быть худшим решением, чем посредственное регулирование, а опыт Англии показал, что посредственное дерегулирование может обеспечить экономию издержек в ранее плохо регулируемой электроэнергетической монополии.
В краткосрочной перспективе решение проблем, возникающих при запуске рынков электроэнергии, по-видимому, будет стоить дороже, чем приносимая ими польза. Эти проблемы обусловлены в основном действием двух органических недостатков рынка электроэнергии со стороны спроса: почти полная неспособность потребителей адекватно реагировать на колебания цены на электроэнергию и возможность для потребителей забирать электроэнергию из сети независимо от наличия и условий контракта. Какими бы сложными ни были возникающие при этом проблемы, оказывается, что и в этих условиях можно построить работоспособный рынок, но он должен быть правильно спроектирован, и его внедрение должно сопровождаться созданием системы многопланового и разумно применяемого регулирования. Недавний опыт США в этой области показал, что на этом пути имеются три препятствия: политика, групповые интересы и чрезмерная самоуверенность, порожденная серьезной недооценкой сложности решаемой задачи.
1-1.1 Предпосылки для дерегулирования.
Для дерегулирования необходимо, чтобы рынок не обладал в сильной степени свойствами естественной монополии. Существует мнение, что небольшие эффективные газовые турбины покончили с естественной монополией больших угольных электростанций.
1 Коммерческое использование электричества началось с многочисленных небольших электростанций, снабжавших электроэнергией один жилой дом или одно предприятие. На смену им пришли центральные электростанции, обслуживающие более широкий круг потребителей (целые жилые кварталы и др.). — Примеч. ред.
2 Прогрессивная эра — период с момента прихода в Белый дом Теодора Рузвельта вплоть до начала Первой мировой войны (1900—1914 гг.). В течение этих лет были проведены реформы, которые ограничивали господство в политической жизни США крупных финансово-промышленных корпораций, разбогатевших за предшествующие два десятилетия «позолоченной эры», и заложили прочный фундамент социального реформизма XX века. — Примеч. ред.
3 Информация о компаниях на базе центральных электрических станций и о Сэмуэле Инсэлле содержится у Платта (Platt, 1991, 86). Приведенная цитата взята из современного изложения речи Инсэлла. Платт описывает конкуренцию раннего периода следующим образом: «Опыт Чикаго, включая ценовые войны, дублирующих друг друга дистрибьюторов и перекопанные улицы, открыл перспективу, которая не понравилась буквально никому». Информацию о создании комиссий штатов по регулированию и реформах Прогрессивной эры можно найти в работе (Rudolph & Ridley, 1986).
4 Смит (Smith, 1995), основываясь на результатах исследования Грега Джарелла (Greg Jarrell), сделал заключение о том, что «регулирование было ответом на желание электроэнергетических компаний защитить свои прибыли, а не ответом обществ защиты прав потребителей на монопольное ценообразование». Однако Ниттель (Knittel, 1999) проверил наличие зависимости между внедрением мер регулятивного характера и поведением как электрокомпаний, так и потребителей, и, устранив имевшуюся в расчетах Джарелла проблему эндогенности переменных, не обнаружил статистически значимую корреляцию между изменением прибыли и введением регулирования. Такого результата и следовало ожидать при анализе прибыли в ситуации, когда две равные силы действуют разнонаправленно относительно величины прибыли.
5 См. работу (Joskow, 2000b, 16), где высказываются близкие к этому взгляды относительно маловажности «исчезновения свойств естественной монополии в секторе генерирующих мощностей» и существенности фактора развития сети. См. также альтернативную точку зрения Раффа (Ruff, 1999) относительно роли сети и ценообразования на услуги по передаче электроэнергии.
6 Аукцион на права использования генерирующих мощностей — аукцион, на котором владельцы генерирующих компаний должны продать права на использование своих генерирующих мощностей для устранения возможностей проявления рыночной силы. — Примеч. ред.
Однако современные конкурирующие производители электроэнергии имеют значительно большие объемы производства, чем любая такая станция, поэтому, если бы мощность угольных электростанций препятствовала конкуренции, современные рынки были бы неконкурентными.
1-1.2 Проблемы регулирования.
При регулировании могут создаваться сильные стимулы для минимизации издержек и возможно удержание цен на низком уровне, но необходимо искать компромисс между этими задачами. Конкуренция же может решать обе эти задачи одновременно. На практике регулирующие органы удерживают цены на уровне, близком к долгосрочным средним издержкам, но при этом стимулы для минимизации издержек оказываются слишком слабыми. В результате и издержки и цены оказываются высокими.
1-1.3 Выгоды от конкуренции на оптовом рынке.
Конкуренция создает сильные стимулы для минимизации издержек и в то же время приводит средние цены к их минимально возможному уровню. Она также может способствовать установлению эффективных розничных цен.
1-1.4 Выгоды от установления розничных цен в реальном времени.
Конкуренция может способствовать переходу к ценообразованию в реальном времени, что приведет к ограничению потребления в периоды пиковой нагрузки. Это понизит требования к величине установленной мощности и при широком применении может привести к чистой экономии до 2% от уровня розничных цен. Хотя такая же экономия может легко быть достигнута и с помощью регулирования, конкуренция создает некоторые дополнительные стимулы, но долгосрочные результаты их действия пока еще плохо предсказуемы.
1-1.5 Проблемы дерегулирования в электроэнергетике.
Современные рынки электроэнергии не обеспечены достаточными средствами измерений. В этих условиях для потребителей не имеет смысла гибко реагировать на колебания цены, а двусторонние контракты не могут быть принудительно исполнены в реальном времени. В результате спрос на электроэнергию может превышать предложение ее выработки, что иногда и происходит в действительности. В такие критические периоды конкурентное ценообразование оказывается невозможным. Эти недостатки, присущие рынку электроэнергии, приводят к высоким ценам, которые вынуждают вводить ограничения на уровень цен, и создают идеальные условия для проявлений рыночной силы. Кроме того, рынки электроэнергии являются чрезвычайно сложными системами и в локальных зонах такого рынка возможно возникновение проблем с рыночной силой из-за недостаточной пропускной способности линий электропередачи.
1-1.1 Предпосылки для дерегулирования
Экономия на масштабах производства позволяет естественным монополиям вырабатывать продукцию дешевле, чем это сделал бы конкурентный рынок. Электростанция мощностью 1 МВт не очень эффективна, и при таких малых масштабах производства производить электроэнергию дешево невозможно. Электростанция мощностью 10 МВт всегда будет экономичнее. Эффективность производства электроэнергии продолжает быстро возрастать при увеличении мощности до 100 МВт, но выше этой величины темпы роста замедляются. Обычно рост продолжается вплоть до мощности 800 МВт, что в свое время привело к выводу о том, что самыми экономичными будут атомные электростанции, причем считалось, что их наиболее эффективная мощность может быть еще больше. Если исходить из логики экономии на масштабах производства, то наиболее дешевым способом обеспечить Калифорнию электроэнергией было бы строительство электростанции мощностью 25 000 МВт и нескольких небольших электростанций для покрытия колебаний нагрузки. Но одна большая электростанция не сможет обеспечить конкуренцию. В конкурентный рынок обязательно должны быть вовлечены более мелкие электростанции, что приведет к более высоким издержкам производства электроэнергии. Потребителям придется платить больше, если бывшую естественную монополию принудят функционировать по модели конкурентной отрасли с электростанциями сравнительно малой мощности.
Экономия, получаемая от эксплуатации нескольких электростанций в рамках одной компании, — это еще одно возможное оправдание сохранения естественной монополии. Даже если очень крупные станции не являются самыми эффективными, большие генерирующие компании могут быть эффективными. Большая компания может нанимать лучших специалистов, более эффективно решать вопросы с обеспечением запасными частями и с ремонтным обслуживанием. Если экономия от объединения нескольких электростанций в рамках одной компании, окажется достаточно большой, то конкурентный рынок снова может оказаться менее эффективным решением, чем сохранение монополии1.
Если монополист может производить электроэнергию при значительно меньших затратах, чем самый лучший конкурентный рынок, то дерегулирование имеет мало смысла. Отсутствие признаков естественной монополии — необходимое условие успешного дерегулирования; в любом случае проявление таких признаков должно быть минимальным.
Покончили ли дешевые газовые турбины с естественной монополией?
В одном распространенном аргументе в пользу дерегулирования утверждается, что технический прогресс в последнее время уничтожил условия для существования естественной монополии в области производства электроэнергии. Эта точка зрения исходит из предположения о том, что производство электроэнергии до недавнего времени осуществлялось в условиях естественной монополии, поскольку наиболее эффективная величина единичной мощности электростанции постоянно росла, приближаясь к 1000 МВт, а новые технологии изменили ситуацию, сделав небольшие электростанции мощностью 100 МВт почти такими же эффективными.
Если бы этот аргумент был справедлив, то производитель электроэнергии с генерирующей мощностью 1000 МВт должен был быть в некотором смысле монополистом, а рынок, чтобы быть конкурентным, должен был требовать, чтобы поставщики электроэнергии владели мощностью менее 1000 МВт. Но в таком случае дерегулирование должно было бы потерпеть неудачу в Соединенных Штатах, потому что в каждом из запущенных там рынков есть поставщики электроэнергии с суммарной мощностью более 1000 МВт. Однако никто из тех, кто считает, что небольшие эффективные станции являются необходимым условием для конкуренции, не обеспокоен присутствием больших компаний — производителей электроэнергии на новых рынках.
1 См. работу (Joskow, Schmalensee, 1983, 54), где обсуждается проблема экономии на масштабах производства, достигаемой на уровне компании.
Мнения о том, что наиболее эффективная электростанция должна быть небольшой и что конкурирующие производители могут владеть многими такими станциями, противоречат друг другу. Скорее всего, первое из них неправильно, по крайней мере, для рынков с пиковой нагрузкой более 5000 МВт. К счастью, развитые сети электропередачи сделали такие большие рынки нормой. Если небольшие эффективные станции действительно необходимы для конкуренции, то присутствие на рынке производителей электроэнергии с общей генерирующей мощностью, большей, чем у станции с наиболее эффективной мощностью, следовало бы запретить.
Значительно большая опасность возникновения условий для появления естественной монополии обусловлена экономией на масштабах производства в рамках компаний, владеющих несколькими электростанциями, и наличием ограниченной пропускной способности передающей сети, что приводит к фактической изоляции районов, запертых (по сетевым ограничениям) в условиях пиковой нагрузки.
1-1.2 Проблемы регулирования
Необходимость дерегулирования чаще всего обосновывают неэффективностью регулирования. Его неэффективность несомненна, но это еще не означает, что дерегулирование будет лучше. Дерегулирование не равнозначно совершенной конкуренции, которая, как хорошо известно, эффективна. Рынки электроэнергии тоже могут быть неэффективными, и эту неэффективность нужно сравнивать с неэффективностью регулирования.
До настоящего времени такие сравнения были в основном умозрительными. Самые решительные утверждения обычно основаны на неполной информации. Одни утверждают, что регулирование необходимо, потому что потребность в электроэнергии является базовой потребностью. Тогда как быть с потребностью в жилье? Эта потребность даже в большей степени является базовой, но жилищное строительство на 99% дерегулировано. Другие утверждают, что конкуренция создает стимулы снижать затраты, а регулирование их не создает. А как насчет множества регулируемых энергетических компаний, многие годы обеспечивавших надежное энергоснабжение менее чем за 6 центов/кВт-ч? Разве у них не было стимулов для снижения затрат?
Некоторые утверждают, что когда регулируемая компания принимает нерациональные инвестиционные решения, за это по счетам расплачиваются тарифоплателыцики — потребители электроэнергии, а когда это делает нерегулируемая компания, то расплачиваться приходится акционерам этой компании. Это не совсем верно. За конкретные потери расплачиваются акционеры соответствующей компании, но стоимость капитала компании формируется с учетом вероятности таких инвестиционных ошибок, и каждая ошибка увеличивает ожидаемое значение этой вероятности. Как и все остальные затраты, стоимость капитала оплачивается потребителями. При этом стоимость капитала не только отражает среднюю цену ошибок, но и включает премию за риск. Поскольку акционеры регулируемых компаний больше защищены от риска, они требуют меньшей премии за риск, чем акционеры нерегулируемых электроэнергетических компаний. Возможно, в условиях конкуренции число ошибок снижается, но все они должны быть оплачены потребителями, включая премию за риск.
Регулирование сталкивается с двумя фундаментальными проблемами: 1) оно не может создать сильные стимулы для производителей электроэнергии так же легко, как это может сделать конкурентный рынок, и 2) регулирующие органы сами не имеют необходимых стимулов. Профессионально подготовленные работники регулирующих органов могут выполнять свои функции значительно лучше, но, чтобы компетентное регулирование осуществлялось на правительственном уровне, должен измениться сам политический процесс. Первая проблема, связанная со стимулами, создаваемыми регулирующими органами, проще для анализа.
Дилемма регулирующего органа
Полностью конкурентные рынки решают две задачи одновременно — они создают достаточно сильные стимулы, чтобы, во-первых, удерживать цены на уровне маржинальных затрат и, во-вторых, минимизировать сами затраты. Регулирование может решать первую или вторую задачу, но не обе задачи одновременно. Оно всегда должно находить компромисс между первым и вторым решением, потому что производители электроэнергии знают рынок лучше, чем регулирующие органы1.
Этот компромиссный выбор лежит в основе современной теории регулирования. Идеальное регулирование на основе стоимости обслуживания (Cost of Service Regulation, далее также COS-регулирование) является одной из крайних точек полного спектра методов регулирования. Оно гарантирует, что независимо от складывающейся ситуации производители только окупят все свои затраты, но не получат ничего сверх того. При этом в затраты будут включены средства на оплату вложенного капитала в соответствии с установленной нормой прибыли. Идеальное COS-регулирование удерживает цены на уровне долгосрочных издержек, но устраняет все стимулы для минимизации затрат2. Если электроэнергетическая компания захочет что-либо усовершенствовать, чтобы сэкономить один доллар на издержках производства, то регулирующий орган заберет его и отдаст потребителю.
Другая крайняя точка спектра методов регулирования — идеальное регулирование на основе установления предельного уровня цены. В этом случае регулирующий орган устанавливает предельную величину цены производителя в соответствии с некоторой формулой, которая учитывает инфляцию и технический прогресс, и затем не меняет эту формулу. При таком регулировании каждый сэкономленный доллар остается у производителя, поэтому создаваемые для него стимулы сопоставимы по силе со стимулами на конкурентном рынке. Однако очень трудно подобрать формулу для предельного уровня цены, которая оставалась бы неизменной в течение 20 лет. Идеальный механизм фиксации предела для цены (на весьма продолжительный период) должен позволять ценам изменяться до уровня, значительно более высокого, чем уровень долгосрочных издержек, чтобы случайно не обанкротить производителей. Следовательно, цены будут слишком высокими.
Читатель, не знакомый с теорией регулирования, может испытать искушение изобрести такие хитроумные способы регулирования, которые бы позволили регулирующему органу как создавать сильные стимулы для минимизации затрат, так и удерживать цены на уровне издержек. Но эта попытка обречена на неудачу. Неизбежность указанного выше компромиссного выбора была доказана неоднократно и с большой строгостью. Тем не менее результаты этого выбора можно улучшить, если регулирующий орган будет знать больше об объекте регулирования3.
1 Тот факт, что производители электроэнергии располагают лучшей информацией (о регулируемой деятельности), чем регулирующие органы, лежит в основе проблемы регулятивного компромисса (сохранение стимулов к сокращению издержек или изъятие экономии от снижения издержек — Примеч. ред.). Хотя эта проблема является ключевой, она слишком сложна, и ее обсуждение выходит за рамки настоящей книги.
2 В действительности, регулирование на основе стоимости обслуживания создает стимулы двух видов: первый стимул связан с продолжительностью периода действия регулируемых цен или лагом регулирования (см. Joskow, 2000b) и кратко рассматривается в настоящем разделе; второй стимул — с риском для компании оплатить издержки, которые будут признаны регулирующим органом как необоснованные.
3 Например, при регулировании на основе эталонного сравнения выполняется сравнение показателей эффективности функционирования одной регулируемой компании с показателями других подобных компаний, что позволяет регулирующему органу использовать информацию о других фирмах, не анализируя детали их деятельности (см. Tirole, 1997).
Основным способом сохранения такого компромисса при принятии решений о режиме регулирования является более или менее частая корректировка устанавливаемых пределов цен. При этом частая корректировка соответствует методу COS-регулирования, а чрезвычайно редкая корректировка — методу регулирования на основе установления предельного уровня цены. При использовании промежуточных методов регулирования стимулы для минимизации затрат будут умеренно сильными, а цены — умеренно низкими. Если при этом регулирующий орган имеет достаточный объем информации об объекте регулирования, ему удастся найти вполне удовлетворительное компромиссное решение по ценам, но оно никогда не может сравниться по эффективности с совершенной конкуренцией.
Регулирование на практике
Конкуренция может удерживать средние цены на уровне долгосрочных издержек и при этом оказывать сильное воздействие, направленное на минимизацию затрат. Регулирование в лучшем случае может выполнять то и другое, но не так хорошо, как конкуренция. Но как регулирование работает на практике?
В практике регулирования существует тенденция отклонения от оптимального компромиссного решения в сторону снижения цен до уровня затрат. В действительности многие сотрудники регулирующих органов считают, что в этом заключается вся их работа, и применяли бы идеальное COS-регулирование, если бы могли. К счастью, регулировать тарифы непрерывно — слишком трудоемкое занятие, поэтому на практике обычно ограничиваются установлением предельных уровней цен с пересмотром их один раз в три года. Этот неизбежный «лаг регулирования» является основным фактором, спасающим COS-регулирование от полного отсутствия стимулов. Данный метод регулирования создает некоторые стимулы для минимизации затрат, но не такие сильные, какие были бы при оптимальном решении проблемы компромиссного выбора между сдерживанием роста цен и сохранением стимулов к минимизации затрат. Но даже такое оптимальное решение было бы слишком слабым по меркам конкурентного рынка. На практике система регулирования в Соединенных Штатах работала вполне удовлетворительно, и она могла бы работать значительно лучше, если бы усилия, потраченные на дерегулирование, были потрачены на регулирование.
1-1.3 Выгоды от конкурентных оптовых рынков
Конкуренция обеспечивает значительно более сильные стимулы для минимизации затрат, чем обычное регулирование на основе стоимости обслуживания, в результате чего производители начинают внедрять много новшеств, сокращающих издержки производства. Например, они используют новые, менее трудоемкие технологии, эффективнее выполняют ремонтные работы, сокращают затраты на строительство новых электростанций и более разумно принимают инвестиционные решения.
Областью, в которой нововведения могут произойти значительно быстрей при конкуренции, чем при регулировании, является распределенная генерация1, например комбинированное производство тепловой и электрической энергии (когенерация). Регулируемые энергетические компании считали такие проекты чрезвычайно сложными и не осуществляли их. Конкурентный рынок обеспечивает гибкость, которую требуют такие проекты
Другим преимуществом конкуренции является ее способность снижать цены до уровня маржинальных затрат. Это не главное ее преимущество, так как в традиционном регулировании эта задача всегда ставилась при решении дилеммы регулирующего органа. Тем не менее иногда минимизация цен может стать важным преимуществом. Вернемся к примеру совместного производства тепла и электроэнергии. Когда регулирующие органы решили поддержать когенерацию, им пришлось определять цену электроэнергии, выработанной на тепловой станции. С этой целью была разработана формула расчета, построенная с намерением имитировать рыночную цену электроэнергии. Естественно, вмешались политические силы, и результатом стали долгосрочные контракты с владельцами когенерирующих установок с очень высокими ценами на электроэнергию (Joskow, 2000b)2. Завышенные цены создали сильные (вероятно, даже слишком сильные) стимулы для совместного производства тепла и электроэнергии. А конкурентный рынок может обеспечить правильные стимулы и правильные цены одновременно.
Вместе со снижением цен конкуренция создает также стимулы для их более точного определения.
1 Распределенная генерация — система генерирующих агрегатов небольшой мощности, размещаемых в распределительной сети энергосистемы — Примеч ред
2 Имеются в виду контракты, которые электроэнергетические компании общего пользования были обязаны заключить с владельцами генерирующих установок в соответствии с Законом о политике в области регулирования компаний общего пользования (Public Utility Regulatory Policy Act—PURPA, 1978) — Примеч peд балансирующие закупки электроэнергии на оптовом рынке по маржинальным ценам в реальном времени, конкуренция на оптовом уровне будет поощрять установление цен в реальном времени для розничных потребителей. Такой способ формирования розничной цены может без особого труда использовать и регулируемый розничный продавец, но розничный продавец, работающий в условиях конкуренции, будет иметь дополнительный стимул предоставить своим клиентам возможность перейти на розничные цены в реальном времени, поскольку такой способ ценообразования в наибольшей мере отражает структуру его издержек.
1-1.4 Выгоды от установления розничных цен в реальном времени
Существует точка зрения, что основной выигрыш от конкуренции будет получен на рынке со стороны спроса, а не со стороны предложения. Ценовые пики оптового рынка электроэнергии найдут отражение в ценах для конечных потребителей, по крайней мере, в части пикового потребления, и заставят потребителей ограничить свой спрос, когда цена оказывается наиболее высокой, а производство электроэнергии — наиболее дорогим. Это позволит строить меньше генерирующих мощностей и уменьшить общую стоимость производства электроэнергии. А конкурентный рынок обеспечит отнесение этой экономии издержек на потребителей.
Артур Райт (Arthur Wright) из Брайтона (Англия) изобрел счетчик электроэнергии, работающий в реальном времени. О его существовании узнал Сэмуэлл Инсэлл, когда посещал свою родину в 1894 г. Он послал Луиса Фергюсона (Louis Ferguson) в Брайтон для изучения способа применения этого счетчика. Вскоре Инсэлл заменил большинство своих счетчиков счетчиками Райта и к 1898 г. устанавливал их у всех новых коммунальных потребителей (Platt, 1991). Хотя Фергюсон ввел понятие способа оплаты в зависимости от момента прохождения пиковой нагрузки, на практике данный механизм ценообразования использовался редко. Вместо этого с потребителей взимали оплату за пиковое потребление (плата за мощность) и суммарную потребленную электроэнергию. Этот способ ценообразования сейчас известен как тариф Райта (Wright tariff). Целью такого тарифа было улучшение коэффициента нагрузки системы (средняя нагрузка, отнесенная к пиковой нагрузке)1, и он вполне оправдывал свое предназначение. Анализ графиков нагрузки центральной электростанции Чикаго показывает, что с введением этого тарифа коэффициент нагрузки заметно улучшился, увеличившись с 30,4% в 1898 г. до 41,7% спустя 11 лет. Тариф Райта не обеспечивает установление цен в реальном времени, но подобно ценам реального времени он в какой- то (хотя и меньшей) степени влияет на пиковую нагрузку2.
Эффект снижения стоимости производства при переходе к установлению цены в реальном времени не вызывает сомнения, но насколько он велик? К сожалению, он намного меньше в настоящее время, чем был в 1898 г., и это отчасти объясняет, почему в жилищном секторе у потребителей больше не устанавливают счетчиков реального времени. В настоящее время коэффициенты нагрузки обычно составляют около 60%, хотя в таких системах, как в провинции Альберта, где регулирующие органы установили весьма высокую плату за пиковую нагрузку, коэффициент нагрузки может достигать 80%. Установление цен в реальном времени позволяет достичь того же результата. Оно никогда не сможет сделать нагрузку постоянной (коэффициент нагрузки 100%), потому что это приведет к устранению колебаний цен в реальном времени, и для потребителей не будет иметь смысла сдвигать потребление из пиковой области. Таким образом, сдвиг потребления из пиковой области, обусловленный использованием цен в реальном времени, имеет свои пределы. Предположим, что в результате установления цен реального времени достигается половина идеального результата. Изменение коэффициента нагрузки с 60% до 80% позволяет уменьшить необходимую установленную мощность примерно на 25%. Для удобства дальнейших рассуждений примем, что уменьшение мощности составит лишь 24%.
При коэффициенте нагрузки 80% основная часть нагрузки была бы базовой, поскольку высокие цены в реальном времени уменьшают пиковую нагрузку. Удельные капитальные затраты пиковых генерирующих агрегатов в расчете на 1 МВт установленной мощности, как правило, вдвое меньше средних удельных капитальных затрат. Поэтому сокращение постоянных затрат на производство электроэнергии составит порядка3 12%. Поскольку топливные затраты генераторов примерно равны постоянным затратам, то сокращение суммарных затрат на производство электроэнергии (на оптовом уровне) составит лишь около 6%. (Установление цен в реальном времени сдвигает нагрузку в область непиковых часов, но влияние этого способа ценообразования на полное потребление электроэнергии минимально и может способствовать как его росту, так и снижению.) Стоимость электроэнергии на оптовом уровне составляет примерно 3/8 от ее стоимости на розничном уровне, поэтому розничная стоимость электроэнергии понизится лишь на 2,25%.
1 Используется также другое название — «коэффициент заполнения графика нагрузки». — Примеч. ред.
2 Сравнение двух способов ценообразования — с использованием оплаты за пиковое потребление и цен в реальном времени — и объяснение, почему цены в реальном времени имеют решающее значение для уменьшения рыночной силы, содержится в статье Боренстейна (Borenstein, 2001b).
3 Половина от 24% — упомянутой выше величины сокращения потребности в установленной мощности. — Примеч. ред.
Пиковая нагрузка на линии передачи часто приходится на полупиковые, а не на пиковые часы, поэтому трудно обосновать возможность экономии затрат на передачу электроэнергии.
Для простоты примем, что эта экономия составит 1/3 экономии затрат на производство электроэнергии. Таким образом, общая экономия затрат составит 3%.
Утверждение 1-1.1 Экономия затрат от введения цен реального времени будет небольшой
Введенная в полном масштабе плата за электроэнергию по ценам в реальном времени повысит коэффициент нагрузки примерно с 60% до 80%. Это уменьшит стоимость поставляемой электроэнергии на розничном уровне примерно на 2,25% в основном благодаря экономии издержек за счет снижения пиковой мощности. Дополнительные затраты потребителей на осуществление сдвига нагрузки из периода пикового потребления, вероятно, превысят любую экономию затрат на передачу электроэнергии. Таким образом, общая экономия издержек потребителей составит около 2% от розничной стоимости электроэнергии.
Интегральный эффект для потребителей от этого 3%-ного сокращения издержек на производство электроэнергии будет меньше из-за дополнительных издержек. Сдвиг нагрузки в область непиковых часов связан с дополнительными расходами потребителей, поскольку им придется приобрести более сложное электрооборудование и изменить режим потребления электроэнергии, что может оказаться для них нежелательным. Фактически потребители будут сдвигать нагрузку до точки, где маржинальные затраты потребителей на обеспечение этого сдвига совпадут с маржинальной экономией затрат на покупаемую электроэнергию. Приблизительная оценка полных затрат потребителей на обеспечение сдвига нагрузки может составить до 1/3 от общей величины экономии их издержек, не включая затрат на ведение учета в реальном времени и новую систему платежей за электроэнергию. В результате чистая экономия издержек от введения учета в реальном времени составит примерно 2% от полной стоимости электроэнергии, полученной потребителями1.
Кроме того, возникает еще один вопрос, касающийся использования тезиса о преимуществах цен в реальном времени как аргумента в пользу дерегулирования, — может ли такой механизм ценообразования быть реализован в условиях регулирования? В регулируемых электроэнергетических системах маржинальные затраты вычислялись в течение многих лет. Технически для регулируемой электроэнергетической компании не составляет проблемы установить счетчики электроэнергии, работающие в реальном времени, и взимать оплату с потребителей по ценам, определяемым в соответствии с маржинальными затратами. В Калифорнии в настоящее время такая возможность изучается (Wolak, 2001). Вероятно, регулирующим органам просто не хватает решимости перейти к такой системе ценообразования или же обеспечить продуманную в деталях практическую реализацию этой системы. Однако внедрение конкурентного оптового рынка может потребовать еще больше решимости и интеллекта, чем запуск системы оплаты электроэнергии по ценам реального времени.
1 Не следует ожидать значительного снижения затрат на передачу и распределение электроэнергии, поскольку линии электропередачи больше всего загружены в непиковые часы. Кроме того, наибольшей составляющей сетевых затрат являются постоянные затраты, на величину которых процессы дерегулирования влиять не будут.
