За последние пять лет энергетический сектор значительно изменился. Поскольку спрос на энергию и общее потребление энергии становится все более нестабильным, устаревшие подходы уступают место новой модели, основанной на трех ключевых инновационных мегатрендах. Первая из этих тенденций - переход на возобновляемые источники энергии с соответствующей децентрализацией существующих энергетических систем. Вторая тенденция - это рост электронной мобильности. Третья - дерегулирование, и как следствие, либерализация энергетических рынков и снижение защиты коммунальных предприятий.
Основополагающим фактором этих тенденций является глобальный акцент на климатологию, кульминацией которого стало подписание в 2015 году Парижского соглашения. Для достижения целей по сокращению выбросов CO2 к 2030 году требуются значительные глобальные инвестиции в возобновляемые источники энергии, электронную мобильность и энергосбережение.
Компании всех уровней принимают участие в этих инвестициях. Есть классические коммунальные предприятия, так называемые - «столбы и провода», а также интегрированные коммунальные предприятия. Но даже крупные нефтяные компании, такие как Shell, обращают внимание на цепочку создания стоимости альтернативной энергии.
Как быстро могут произойти эти изменения?
Тенденции и движущие силы изменений являются долгосрочными структурными процессами. Полный переход на возобновляемые источники не произойдет моментально.
В Германии, например, в 2019 году общая генерирующая мощность составила около 42% возобновляемых источников энергии (ветряных и солнечных). Базовый уровень в 2000 году составлял около 7%. Для перехода с 7% на 40% потребовалось почти 20 лет.
Другой ключевой тенденцией в Германии является «отраслевое взаимодействие» - взаимосвязь между энергопотребляющими секторами, такими как транспорт, промышленность и здания (отопление и охлаждение) и энергетическими объектами. Например, сейчас транспорт и здания в значительной степени зависят от ископаемых видов топлива. Сочетание секторов предполагает наличие интегрированной системы, работающей исключительно на возобновляемых источниках энергии, где «чистое» электричество является основным источником энергии. Но при этом возникают другие вопросы, связанные с хранением и распределением энергии.
Возобновляемые источники энергии считаются более дорогостоящими?
Одним из ключевых моментов, который изменился за последние годы, является бизнес-модель использования возобновляемых источников энергии. В прошлом возобновляемая энергия считались роскошью - установка солнечных батарей обходилась достаточно дорого. Сегодня государства предлагают субсидии и налоговые льготы на возобновляемые источники энергии, что привело к значительному снижению затрат на проекты в области возобновляемых источников энергии. Стоимость использования энергии ветра и солнца упали настолько, что зачастую возобновляемая энергия обходятся дешевле, чем традиционная генерация. В напряженной экономической ситуации, с которой человечество столкнулось во время кризиса COVID-19, возобновляемые источники энергии являются оптимальным выбором.
С падением цен на нефть крупные нефтяные компании находятся в процессе поиска альтернативных вариантов. Shell, например, вкладывает много инвестиций в возобновляемые источники энергии, электрическую мобильность и хранение энергии.
Окажет ли COVID-19 негативное влияние на инновации в отрасли?
Инвестиционное планирование в промышленном масштабе и циклы строительства ветряных, солнечных и накопительных установок – это сложные проекты, которые, естественно, занимают много времени. С инвестиционной точки зрения энергия относительно устойчива к кризису. Коммунальные услуги не зря называют коммунальными. Людям независимо от кризиса всегда необходимо электричество.
Если посмотреть на колебания спроса на электроэнергию в такой ситуации, то они довольно низки. Потребление электроэнергии при базовой нагрузке настолько велико, что дельта может составлять около нескольких процентов, что не является проблемой для коммунальной компании. Потребности промышленности в электроэнергии не сильно влияют на потребительский рынок во время пандемии, потому что эти крупные отрасли (например, химическая промышленность), как правило, вырабатывают собственную энергию или приобретают ее непосредственно на оптовом рынке. Поэтому, инвестиции и циклы покупок могут замедлиться, но в общем COVID-19 не окажет влияние на развитие энергетики в долгосрочной перспективе. Это может даже привести к росту инноваций. Кризис еще больше подтолкнет к оцифровке, чтобы повысить устойчивости системы для ускорения возможности подключения к активам и общения с клиентами онлайн.
После окончания кризиса ожидается значительное повышение спроса на информацию, основанную на данных. Объем данных, получаемых по всей цепочке создания стоимости энергии, растет в геометрической прогрессии. На основе этой информации компании смогут более эффективно управлять своими активами и интегрировать менее стабильные источники энергии.