На первый взгляд, Европа имеет все возможности для достижения целей по сокращению выбросов углерода, развитию возобновляемой энергетики и продвижению зеленой экономики. История Европы - это история успеха, подтвержденная крупномасштабной инфраструктурой возобновляемой энергетики. С 2005 года ЕС увеличил производство возобновляемой энергии вдвое, что составило 34% в 2019 году. За счет ископаемого топлива в том же году было произведено 38%. Это многообещающие цифры, учитывая амбиции ЕС возглавить глобальную борьбу с изменением климата.
Однако не все так просто и уже слышны опасения, что «амбиции могут не совпадать с действиями» или «действия могут привести к неудачам». Любые шаги по решению проблемы изменения климата следует поддерживать, но предпринимаемые шаги должны быть практичными и основываться на сотрудничестве.
Зеленый курс для всех.
В 2020 году Европейская комиссия приблизилась к закреплению своего Зеленого курса - плана по достижению углеродной нейтральности к середине 21 века, который будет способствовать более экологичным изменениям во всех странах. «План, в котором меньше 25 страниц, компенсирован амбициями и решимостью».
Арджун Флора(Arjun Flora), британский аналитик из Института экономики и финансового анализа энергетики, говорит: «Цель «Зеленого курса» - подтолкнуть ЕС к достижению к 2050 году нулевых выбросов парниковых газов, одновременно обеспечив устойчивый экономический рост и справедливый переход для всех стран-членов ЕС».
В рамках этой цели ЕС заявляет, что увеличение производства энергии ветра в оффшорных водах будет иметь решающее значение.
«Это отвечает всем требованиям не только внутреннего производства чистой энергии и создания рабочих мест, но и для ЕС, как ведущей мировой европейской промышленности», - говорит Флора.
Как и в случае со многими новыми предложениями ЕС, «цель затухает из-за споров». Эта сделка, как «стратегия роста», определяет отрасли и предприятия в ЕС, которые, «представляют собой устойчивые и достойные инвестиции отрасли для частных инвесторов». Это хорошая новость для оффшорной ветроэнергетики: «Оффшорная ветроэнергетика, безусловно, квалифицируется как зеленые инвестиции».
В конце 2020 года десять стран-членов ЕС высказали опасения, что «в проекте директив газ не классифицируется в качестве переходного топлива». Это были в основном южные и восточноевропейские государства, где уголь все еще является доминирующим источником энергии. Группа заявила, что следует «предоставить переходный статус газу, так как он используется для отказа от угольной генерации».
Если отбросить внутреннюю политику, то перед блоком стоит огромная задача. В проекте документа ЕС содержится предупреждение о том, что если союз хочет достичь своих целей на 2050 год, то ему необходимо будет увеличить мощность морских ветроэнергетических установок до 300 ГВт (сегодня эта цифра составляет 12 ГВт), на что потребуется 789 миллиардов евро инвестиций. Установив промежуточную цель на 2030 год, ЕС заявил, что такие проекты, как расширение сетевой инфраструктуры и генерация, имеют жизненно важное значение, а в ближайшее десятилетие инвестиции в сети должны вырасти вдвое до 60 млн. евро в год.
Финансирование.
Как это можно профинансировать? Фонд восстановления и устойчивости ЕС в размере 672,5 млрд. евро предусматривает выделение 37% своих средств на реализацию «зеленого перехода». Также существуют другие источники финансирования, например, Фонд ЕС «Connecting Europe Facility», Европейский инвестиционный банк, InvestEU и другие международные и многосторонние финансовые институты.
«Это, безусловно, будет стимулировать новые проекты. Однако для достижения целей роста в ближайшие десятилетия, необходимо привлечь как можно больше частного капитала для финансирования и рефинансирования отрасли», - считает Флора.
ЕС предполагает, что большая часть инвестиций будет поступать от крупных энергетических компаний, но Флора утверждает, что «этого может быть недостаточно».
«Это означает, среди прочего, институциональные инвестиции со стороны управляющих активами и пенсионных фондов. По мере того как проекты переходят от субсидирования, к коммерческой продаже электроэнергии и, следовательно, к изменению цен на электроэнергию, то для этого потребуются другие формы снижения рисков. Это может быть обеспечено посредством стабилизации доходов, например, двусторонними контрактами на разницу цен», - говорит он.
Сегодня оффшорная ветроэнергетика во многом зависит от проектного финансирования, при этом доля займа в капитале увеличивается по мере развития технологий, а кредиторы все более комфортно справляются с рисками.
«Однако из-за высокой конкуренции в этом секторе в конечном итоге прибыльность любого отдельного проекта снижается.
Проблема по-прежнему заключается в привлечении достаточного объема капитала для поддержки масштабов развертывания, необходимых для достижения целей. Это происходит как на стадии разработки и строительства, так и на этапе эксплуатации», - добавляет Флора.
Есть хорошие новости. В последние годы наблюдается растущая диверсификация инвесторов в ветроэнергетику, в том числе со стороны коммерческих банков, институциональных кредиторов, таких как пенсионные фонды, а также экспортные кредитные агентства. Для того, чтобы такая тенденция сохранилась необходимо устранить риск изменения стоимости электроэнергии со стороны продавцов. Гарантии, гранты и усовершенствованные процессы выдачи разрешений могут помочь на более ранних стадиях; но «для владельцев и кредиторов предсказуемость движения денежных средств останется ключевым фактором».
Опасности и обещания.
«Хорошая новость заключается в том, что тенденции макроэкономического рынка выглядят благоприятными», - добавляет Флора. «Ожидается, что инфляция останется низкой, и это приведет к снижению капитальных затрат и привлечению инвесторов. Рынок зеленых облигаций растет. Также растет давление на инвесторов, чтобы они при распределении своих ресурсов ориентировались на ESG (экологические, социальные и корпоративные)».
«С учетом растущего внимания частному капиталу все чаще приходится демонстрировать приверженность ценностям ESG. Увеличение инвестиций в возобновляемые источники энергии является одним из наиболее очевидных способов достижения этой цели, но решающее значение имеет окупаемость инвестиций».
Привлекательность для частных инвестиций - одна из самых серьезных проблем, стоящих перед сектором. Можно утверждать, что сектор оффшорной ветроэнергетики в некоторой степени является жертвой собственного успеха и «растущее проникновение» оффшорной ветроэнергетики в структуру энергетики Европы привело к снижению потребительских цен и «увеличило волатильность».
Это означает, что рентабельность проектов со временем будет уменьшаться, если только операционные расходы не будут снижены или не будет повышена эффективность производства. «С одной стороны дешевая электроэнергия, выгодна для потребителей, но с другой стороны, если владельцы и кредиторы проектов будут получать меньше прибыли, то со временем они перестанут вкладывать средства в такой проект».
В декабре 2020 года ЕС принял выводы о европейском сотрудничестве в области морской ветроэнергетики, предоставив политическую директиву Европейской комиссии. Это положительный момент, но «риски для оффшорного ветра остаются. Эта опасность потенциально скрыта за «желанием не выглядеть бескомпромиссным или нежеланием вводить новшества».
Флора предупреждает: «Если традиционные разработки на шельфе будут ограничены в пользу технологий на более ранних стадиях то, это может помешать развитию сектора, и существует риск того, что стремление к диверсификации энергобаланса и разработке новых технологий может пагубно сказаться на морском ветре. Особенно, из-за шумихи вокруг хранения водорода и углерода. Для реализации этих концепции необходимы огромные объемы финансирования, которые можно было бы направить на работу над существующими решениями, такими как оффшорный ветер, энергоэффективность, модернизация электросетей и накопление энергии».
«Отрасль находится в решающей точке и есть опасения, что стоимость, усугубляемая волатильностью рынков и непредсказуемостью денежных потоков, может отпугнуть инвесторов. Существуют способы защиты, такие как, корпоративные соглашения о покупке возобновляемой энергии, но необходимо сделать еще больше. Остается ждать, что сделает ЕС дальше».